В 1890 году А.Третьяков описал в своей брошюре "Московский Симонов монастырь" историю сегодняшнего Ново-Симоновского Монастыря. Ниже приводится ее практически неизмененный текст.
«Освяти, Господи, любящих благолепие дома Твоего!»
На высоком, живописном берегу Москвы-реки красуется ставропигиальный Симонов монастырь, равно знаменитый в летописях Церкви и Отечества.
Монастырь этот основан около 1370 года при великом князе Дмитрие Ивановиче (Донском), по благословению Св. митрополита Алексия, первоначально на том месте, где ныне приходская церковь Рождества Пресвятой Богородицы «на Старом Симонове». Основал его Преподобный Феодор, родной племянник Преподобного Сергия, им воспитанный и постриженный. Удостоенный сана священства, Феодор возымел желание основать собственный монастырь и открыл эту мысль своему Богомудрому наставнику, который благословил это намерение и даже сам пришел осмотреть избранное им место.
В последствии (около 1379 года) Феодор перенес Монастырь на нынешнее место, или, вернее сказать, вновь его основал, потому что прежняя обитель не была уничтожена, а существовала и после того весьма долгое время, даже еще в царствование Иоанна Грозного (в зависимости от нового Симонова монастыря).
Слава о святой жизни Феодора собрала вокруг него много братии: с отеческой любовью относились к нему Святители Российские Алексий и Киприан: великий князь избрал его своим духовником и неоднократно посылал в Царьград к Патриарху. Вселенский Патриарх Нил возвел его в сан архимандрита (в 1383), а позднее (в 1390) хиротонисал в архиепископы великому граду Ростову.
Высокое положение, которого удостоился Феодор тревожило его святого и смиренномудрого дядю, который «болезновал о чести и славе его» и молился «во еже совершити ему течение без преткновения». Великий начальник северорусского пустынножительства почитал обитель Симоновскую – родственной о Христе своей Радонежской обители и, посещая Москву, всегда приходил в Симонов монастырь, где для него была устроена особая келья. Высокий образец смирения и труда, Преподобный Сергий и здесь трудился наравне с братией, и памятник его трудов сохранился доселе. Вблизи монастыря лежал обширный пруд, ископанный, как говорит предание, первыми подвижниками Симоновой обители и, во главе их, Преподобным Сергием, отчего и пруд звался Сергиевым. А на Старом Симонове, в древнем храме Рождества Богородицы, почивают Пересвет и Ослябя, доблестные иноки Сергиевы, на поле Куликовом живот положившие.
[1]
Когда Преподобный Феодор перешел на Ростовскую кафедру, его место в Симоновой обители заступил Св. Кирилл, приведенный сюда другим учеником Сергиевым, Преподобным Стефаном Махрищским. Но недолго Кирилл был игуменом: любя безмолвие и желая укрыться от молвы народной, он удалился сперва в уединенную келью на Старом Симонове, а оттуда, вместе с другом своим Преподобным Ферапонтом, ушел (в 1391) в далекие пределы Белозерские, где и положил начало своей знаменитой обители; Ферапонт же удалился в Можайск.
В Симоновой же обители в дни своей юности подвизался Св. Иона, в последствии митрополит Киевский и всея Руси,
[2] и здесь чудным образом открылось его славное предназначение. Приведем повествование из Степенной Книги:
«Прииде некогда Фотий, митрополит всея Русии, во обитель Пречистыя Богородицы на Симоново помолитися и сущаго ту архимандрита и братию благословити... и труждающихся во святых службах. Прииде же в пекольницу, иже есть хлебня, и виде сего блаженнаго Иону уснувша от великаго воздержания и от прилежнаго труда, и десную свою руку на главе своей держаше согбену, яко благословяше его. Святитель же со удивлением зряше нань, и не повеле никому разбудити его. И пророчествуя о нем глаголаше: «разумейте, о чада! яко инок сей Иона будет велик святитель во странах Русския земли, и многи от неверных обратит к Богу, и просветит святым крещением, и в разум истинный приведет; наипаче же и сему царствующему граду Москве и прочим градовом многим истинный пастырь и учитель будет. Еже и бысть»...
[3]
В начале XVI века Симонова обитель заключила в своих стенах знаменитого, но невольного отшельника, Вассиана, в миру – князя Василия Патрикева. Отсюда, вместе с лучшими людьми своего времени, князем Курбским и Максимом Греком, восстал князь – инок против расторжения брака великого князя Василия Иоанновича с добродетельной Соломонией, отсюда же гремел он словом против радетелей монастырских угодий, питаясь сам от стола княжеского.
[4] За свой протест против вторичного брака великого князя Вассиан был переведен из Симонова в Волоколамский Иосифов монастырь, где и окончил дни свои.
Перечисляя славнейших подвижников Симоновой обители, упомянем еще, что из среды ее братии вышли три всероссийские патриарха: Иов, Гермоген и Иосиф. Последний был возведен, на патриарший престол (в 1642 году) прямо из архимандритов Симонова монастыря.
Знаменитый своими подвижниками, Симонов монастырь славился также благолепием храмов, благочинием службы и благозвучными колоколами. Известно предание, что во время осады Казани русскому воинству слышался как бы из города непостижимый звон колоколов. Примечателен рассказ об этом событии. «И сам царь благочестивый своими царскими ушима слыша звон от града Казани,
яко Симоновскаго монастыря большаго колокола глас».
[5]
Соборный храм Симоновой обители был в свое время великолепнейшим из храмов московских (он сооружен в 1379-1405 годах и следовательно древнее кремлевских соборов). Великолепная трапезная сооружена (около 1677 года) царем Федором Алексеевичем, имевшим здесь и палаты для своих частых посещений. Высокая колокольня воздвигнута уже в тридцатых годах XIX столетия.
[6]
Симонов монастырь славился также и пением. Это сладкозвучное пение, которое, помнили старожилы московские, пленило некогда благочестивую душу в Бозе почивающего Императора Николая Первого, и он желал ввести его и в других храмах.
[7]
Благолепие обители поддерживалось усердием князей, царей и простых граждан, обогащавших ее обильными вкладами и драгоценными дарами. До учреждения духовных штатов, монастырю принадлежало множество сел и деревень, в которых насчитывалось более 12 тысяч душ крестьян. Кроме того, приписано было несколько мелких монастырей и пустыней.
Много невзгод испытала святая обитель в продолжение шести веков своего существования. В 1612 году монастырь был разграблен поляками. В 1764 году, с отобранием монастырских земель, он пришел в упадок и был уже на чреде обыкновенных монастырей. В годину моровой язвы (1771) вся братия была выведена в Новоспасский монастырь, а здесь учрежден карантин. Наконец в 1788 году монастырь был окончательно упразднен, а здания его переданы в ведомство главного кригс-коммиссариата. Суемудрие XVIII века, под личиной филантропии, превратило Божью обитель в военный госпиталь!
Но Божественный промысел не долго терпел запустение святого места. Тогдашний обер-прокурор Святейшего Синода Алексей Иванович Мусин-Пушкин
[8](да будет во веки благословенна память этого славного мужа!) по совету новгородского митрополита Гавриила
[9]решился ходатайствовать пред императрицей Екатериной II о восстановлении древней отечественной святыни. К великому утешению московских жителей и всех русских людей, обитель была возобновлена в 1795 году.
Наконец, когда за грехи ХVIII столетия были ниспосланы на Россию двенадцать язв, Симонова обитель, наравне с прочей Московской святыней, подверглась жестокому опустошению. Уходя, неприятель зажег монастырь и устроил подкопы; только чудом сохранилась обитель от верной гибели. Но были разграблены храмы и ризница, погибли древние драгоценные рукописи, понесен ущерб на сотни тысяч.
[10]
Медленно восстанавливался монастырь после стольких бедствий, но не оскудевало к нему благочестивое усердие Русского народа. В сороковых годах XIX столетия Божественный Промысел даровал новое утешение древней обители: в ней прославилась чудотворениями Казанская икона Божьей Матери.
[11] Около того же времени сияли в обители святостью жизни многие подвижники: память о них сохранилась доселе. Особенно замечательны: архимандрит Игнатий – восстановитель монастыря после его упразднения, наместник иеромонах Иосиф, пострадавший от неприятеля в 1812 году, схимники Павел и Алексий и другие.
[12]
Пережитая смутная эпоха – эпоха колебания основ, выработанных тысячелетней историей Русского народа, – принесла для Церкви не мало скорби и лишений. Царил дух неверия и отрицания, дух земной гордыни. Воздвигались фабрики, сооружались паровозы, проводились железные дороги, а кругом упразднялись Божьи храмы, пустели и рушились святые обители...
Со многими другими пострадал и Симонов монастырь. Отдаленный от города, он как бы забыт среди новой суетной жизни. Опустели длинные ряды монастырских келий, обветшали высокие стены и башни, утратили древнее благолепие храмы,
[13] исказилось старое благозвучное пение. Скорбное чувство охватывало редкого посетителя некогда славной и многолюдной обители. С грустью вспоминалось старожилам ее былое величие...
Но в последние годы XIX столетия под истинной русскою державой благочестивейшего Государя Императора Александра III, молитвами святых строителей и заступников Русского царства, зарделась новая светлая заря над нашим отечеством. Воскресали из забвения вековечные основы русской народно-государственной жизни. Церкви и ее служителям возвращалось искони и по праву принадлежащее место. Усердно восстанавливались в древнем благолепии храмы и обители.
В то время наступили лучшие дни и для Симонова монастыря. Во главе его был поставлен новый рачительный настоятель. Твердою и опытной рукой он восстанавливал древнее благочиние. Возрастало число братии и заметно улучшилось пение. Величественное служение отца архимандрита Андрея привлекало в монастырь богомольцев из отдаленных мест. Еженедельно, по средам, самим настоятелем совершалось чтение акафиста пред чудотворною Казанскою иконой Божьей Матери. Вот что об этом чтении писал один из богомольцев, П.И.В.:
«Нам не приходилось слышать столь умилительное чтение: каждое слово произносилось с особенным выражением чувства: это слово не чтеца, а благоговейного молитвенника; почти все собрание молящихся стояло на коленях, многие от умиления проливали слезы…».
[14]
Но для полного восстановления обители, в ее древнем благолепии, нужны огромные средства, а их уже давно лишен монастырь. Откуда взять их? Единственная надежда – на благочестивое усердие Русских людей, лептами которых искони созидаются и поддерживаются храмы и обители по всему лицу земли Русской. И особое право на эту помощь стяжал Симонов монастырь – многочисленным сонмом святых и великих своих подвижников, многовековым служением православию и отечеству...
Откликнитесь, Русские люди, поревнуйте о благолепии священной и славной шестивековой обители!
